Родная кровь - Страница 80

— Иррэ, дорогая… — сказал Аш. В голосе проскользнуло удивительное для моего брата тепло, — У меня есть мысль насчет Эскера.

— Я слушаю тебя, повелитель, — смиренно проворковала Катрин.

Если бы я мог свистеть, то обязательно сделал бы это. Но губы разбиты, с такими варениками и говорить-то трудно. Как возможно, что такая стерва и вообще сгусток льда может говорить столь покорно? Ума не приложу. Ведь помню по балу у гентского мэра: холодная, расчетливая, жестокая… Но уж никак не любящая и верная. Между тем чувствовалось, что слова ее искренни. Эльфийка смотрела на Аша теплым лучистым взглядом. А на красивом лице играла совсем не заученная перед зеркалом улыбка.

— Мне кажется, что пытками и убийством мы ничего не достигнем, — сказал Аш. — Я знаю брата. Эскер идеалист. Ему нужно показать, что жизнь в империи лучше, а люди чище. Врагов нужно делать друзьями.

— Милый, ты действительно думаешь, что получится? — с сомнением спросила Катрин и бросила на меня настороженный взгляд. — Он очень упрям.

— Эскер не упрямый, — засмеялся Аш. — Упертый как бык. Но даже ему можно доказать, что он ошибается. Нужно дать ему возможность пожить в замке, осмотреться. Освободи его.

Эльфийка не таясь скривилась, хмуро глянула на меня. «Не верю я тебе», — сказал ее взгляд. «И правильно делаешь», — подумал я. Ухмыльнулся как можно шире и лучезарней. Постарался осторожно подтянуться на руках, принять более удобное положение. Но сил не хватило, в груди вспыхнула острая боль. Я застонал, обвис на цепях.

— Милый Аш… — пробормотала Катрин. — Ты считаешь, что…

— Да, — твердо сказал брат. — Я считаю, что Эскера нужно освободить и показать ему замок. У него слишком романтичная и мечтательная натура. Он примет наши ценности просто потому, что давно верит в них, но страшится признаться самому себе.

— Ограничители останутся на руках, — сдалась эльфийка. — И нужно усилить охрану в замке. Плюс приставить к нему несколько воинов.

— Да, дорогая, — легко согласился брат. — Я еще не сошел с ума. Но со временем снимем артефакты, когда увидим, что он проникся и поверил.

— Да, моя любовь! — с жаром сказала Катрин, украдкой бросив на меня еще один злобный взгляд.

— Я знал, что ты поймешь, — ласково произнес Аш. Взял эльфийку за руку, заключил ее в объятия. — Иррэ!..

— Мой Аш! — проворковала графиня и положила головку ему плечо.

«Боги, какая же умилительная сцена! — подумал я зло. — Щас заплачу! Мой брат обнимается с бабой, которая только что хотела лишить меня зрения. Пусть это эльфийская баба, утонченная, прекрасная и вообще неземная. Но мне не верится, что Катрин отступится. Она уже показала себя редкой стервой, охотилась за мной, сначала подослала убийц, потом некроманта… Такие женщины идут по трупам, сжигают целые города, чтобы потешить самолюбие».

Я закрыл глаза и постарался отрешиться от боли. Сразу же скользнул в лихорадочную полудрему. Измученный мозг просто-напросто отключился, оставив бразды правления телом подсознанию. А оно, в свою очередь, взялось за меня всерьез. Я погрузился в видения, словно в болото. Грезы были странными и мучительными, затягивали разум в невообразимые времена и пространства. Но между тем я продолжал чувствовать реальность. Сквозь сон слышал чьи-то голоса, звуки шагов, вдыхал затхлый воздух пыточного подвала. А потом зазвенели цепи, в щеку мне впечатался шершавый холодный пол. Меня подхватили крепкие руки, куда-то осторожно понесли.

В себя я пришел от звуков льющейся воды и женского смеха. В теле была приятная нега, расслабленность. Сладко пахло какими-то травами, дорогим душистым мылом. По телу скользили чьи-то руки, острые ноготки щекотали и скребли, чесали спину и живот. «Давно не снились такие приятные сны, — промелькнула мысль. — Почаще бы…» Пальчики задели одну из многочисленных ран. Я ахнул и дернулся от боли, широко распахнул глаза. Оказалось, что я лежу в огромной лохани, доверху наполненной горячей водой. Надо мной склонились две молодые девушки. Руки по локоть в мыльной пене, на смазливых личиках задорные улыбки.

— Простите, господин, — сказала одна, пухленькая брюнетка. — Его светлость приказал вымыть вас. Мы и не знали, живы ли вы. Лежали не шевелясь, даже не дышали.

— И как? — буркнул я, пытаясь скрыть смущение. — Жив?

— О-о-о! Живее всех живых! — прощебетала девушка. Вторая служанка, худенькая блондинка, покраснела и хихикнула в кулачок. Они вновь принялись меня мыть. Почесывали острыми крепкими ноготками, улыбались и подмигивали, с интересом разглядывали мое обнаженное тело. Я постарался не обращать внимания на их заигрывания, осмотрелся. Комната небольшая, видимо что-то вроде ванной. Стены каменные, голые, в углу огромная дубовая бочка. Рядом несколько деревянных кадок и ведер, пара колченогих стульев. На стене полыхают факелы, трещат и шипят, распространяя запах гари и смолы.

Я сел, расслабленно откинулся на край лохани. Вытащил руки из воды и угрюмо осмотрел широкие металлические браслеты. Ничего примечательного на первый взгляд. Железо серое, во вмятинах и царапинах. Никаких заклепок и стыков — надевали с помощью магии. Запястья они обхватывали довольно туго. Снять не смогу. Я попробовал потянуться к ядру, но наткнулся на глухую холодную стену. Виски мне опалило острой болью. Нет, так просто не пробиться. Значит, придется побыть пленником.

— Господин, ваша одежда, — сказала брюнетка, показав пальчиком на стул. — Вставайте, мы вас оботрем.

Переглянулась с блондинкой, улыбнулась и развернула в руках длинный кусок грубой ткани — полотенце.